Статьи
Мой ямальский трофей
Опубликовано: 02.10.2018
Скажу сразу, это не первое мое путешествие в отдаленные уголки нашей необъятной родины. И на Кольском был, и на Приполярном Урале, и на притоках Подкаменной Тунгуски, и еще черт знает где. Но слово «Ямал» завораживало и манило уже не первый год.
ПОИСКИ ПРОВОДНИКА
Я перешерстил весь Интернет в поисках предложений по рыбалке на Ямале и остановился на одном неприметном объявлении от некоего Сергея, который предлагал организацию рыболовного тура в тех краях. Предложения разного рода туроператоров я отмел сразу по причине их неподъемной цены, да и эти люди в большинстве своем имели лишь смутное представление о районе рыбалки, так как не жили там и сами выступали в роли посредников.
Рыбалка на Севере.! Рыба моей мечты..! Такого я еще не видел..! И наверное никто не видел это ШОК..!
Забегая вперед, скажу, что Сергей сам всё организовал и сам принимал участие во всех наших путешествиях и приключениях. Рыбалка, передвижения на снегоходах, путешествия в тундру к оленеводам, организация проживания в чуме, готовка – наш хозяин сам был заинтересован в качестве нашего отдыха. Поэтому прошло всё на высшем уровне.
Щучье логово ,подводная охота на Ямале 2018
ЭКСТРЕМАЛЬНЫЙ ВАРИАНТ
Собралось нас пять человек, любителей путешествий, охоты, рыбалки и известной степени экстрима. Совместно было принято решение о том, что туда мы едем на поезде Москва – Лабытнанги, а обратно на самолете Салехард –Москва. Очень уж хотелось всё увидеть: и уральский хребет пересечь, и ледовую переправу через Обь, и многое другое – романтика дальних дорог была жива в каждом из нас.
Из предложенных Сергеем вариантов проведения нашего путешествия был выбран самый экстремальный, но и самый интересный, на наш взгляд: с проживанием в настоящем чуме в ямальской тундре и с посещением в последний день стойбища оленеводов, затерянного еще в нескольких часах езды от нашего пристанища.
Сергей встретил нас на вокзале Лабытнанги, помог загрузиться в свой микроавтобус. В Салехарде мы закупили продуктов в супермаркете. Везти что-то из Москвы никакого смысла не имеет. Абсолютно всё можно приобрести в местных магазинах. Переоделись в теплом гараже, прыгнули в снегоходы (трое из нас в санях ехали), и вперед на север, в тундру!
Путь наш лежал по зимней ледовой дороге, проложенной прямо по Оби до рыбацкого поселка под интригующим названием Ямбура. На окраине для нас был поставлен настоящий чум. Вот в нем нам и предстояло прожить целых пять дней. Естественно, переживали, как всё пройдет: не замерзнем ли, как спать, как готовить, где будем рыбачить, какой лед, хватит ли длины ледобуров… Ну это всё было впереди, а пока нам предстояло покрыть на снегоходах около 75 километров ночью по широченной Оби.
Сергей взял с собой своего старого друга Александра, который, кстати, был и водителем второго снегохода, и помощником во всех наших делах, и просто веселым компаньоном нашей дружной братии.
Дорога заняла три часа, и вот где-то вдалеке замерцали огни рыбацкого поселка. Пересекли Обь и по реке Щучьей двинулись вверх к нашему жилищу. Через десять минут в свете фар снегохода показался чум. Душа ликовала: небо усыпано мириадами звезд, морозец минус 22, свежайший воздух, ни ветерка, и посреди белого безмолвия возвышается сооружение, которое каждый из нас раньше видел только на картинках или по телевизору в передаче про оленеводов. И тогда это казалось совсем недосягаемым. Еще с детства мечта побывать в этих краях тревожила душу. А тут вот он стоит рядом, и можно не просто подойти и пощупать его, но и неделю жить в нем, ощущая себя настоящим кочевником.
Еще до нашего приезда Сергей приготовил всё необходимое для проживания: перед чумом лежали дрова, укрытые от снега ковриком, стояли канистры с бензином для снегоходов, мотобуры и генераторы. В чуме были припасены туристические коврики, спальники, посуда и прочая утварь. Наличие генератора позволило нам иметь свет, что, несомненно, очень удобно, так как даже днем в чуме темно.
Растопили печь, расположились, уже была глубокая ночь, приготовили по скорому пельменей, как полагается, выпили за наше прибытие и легли спать в предвкушении завтрашнего дня, ведь завтра первый день рыбалки.
РЫБА ЕСТЬ. ЛОВИТЬ НАДО УМЕТЬ...
Рыбачили мы в тот день в получасе езды на снежиках от нашего чума. День был солнечный и безветренный. Лед толщиной метр-метр двадцать с трудом поддавался под натиском наших буров. Применение мотобура не всегда оправдано – его использовали только для расстановки жерлиц.
Каждый готовился к этой рыбалке как мог: читал сайты в Интернете, закупал блесны, поводки, удочки в меру своего представления о ямальской щуке. А представляли ее все этаким гигантом, который не особо-то разборчив к приманкам и отхватит всё, что попадет в поле его зрения, даже руку в лунку засунуть было страшно.
Но этот миф мы быстро развенчали, и вот уже у Жени, одного из моих товарищей, звякнул фрикцион, и запела, как струна, леска. Вскоре на льду кувыркалась пятнистая красавица. Весы показывали 3,5 килограмма. Ну это только начало – весело и с надеждой загомонили мы, и все уткнулись взглядом в свои лунки, периодически взмахивая удочкой. Да, как и полагается в таких случаях, первая щука после взвешивания и короткой фотосессии была отпущена на волю. В этот день ловили все. И так же исправно работали жерлицы. Мы по очереди подбегали к горящим флагам, чтобы у каждого были равные шансы побороться с ямальским трофеем. Но самой крупной щукой, пойманной нами в этот день, оказалась красавица весом 4,5 килограмма, а трофеем всей рыбалки стал экземпляр чуть более 5 килограммов. Забегая вперед, скажу, что у аборигенов рыба была крупнее, и ее явно было больше. Вот вам доказательство того, что рыба там есть – ловить надо уметь. Видели мы у них и на 7, и на 10 килограммов, честно пойманных отвесным блеснением. Местные, кстати сказать, не прятались от нас, а ловили тут же рядом, засверливая лед. Но где ненец вытаскивал пять рыбин, мы – одну. Да и места они нам не боялись свои сдавать, чувствуя, что мы им не конкуренты в их родных местах.
ЗДЕСЬ ВСЁ ПО-ИНОМУ
Хорошие они люди – отзывчивые и гостеприимные. Общались мы с некоторыми: кто в гости к нам в чум заглядывал, кто заворачивал, когда мимо на « б уране» по реке проезжал, чтобы узнать, как клюет сегодня. На помощь, что случись в тундре, всегда придут. Но и к себе эти люди требуют уважения – придешь к ним с добром – будешь лучшим другом и гостем в их чуме. Север, однако, без взаимовыручки здесь не прожить.
Очень интересно было, сидя вечером в чуме у потрескивающей огнем печки, слушать рассказы старого оленевода о его молодости, о нелегком труде, о кочевой жизни. Узнавать новое о людях, которым достался в наследство не самый легкий край земли, об их законах, привычках, традициях и понимать, что не они выбрали этот край – рождены они здесь и испокон веку научены здесь жить, трудиться, рожать детей, любить… Уже далеко за полночь мы ложимся спать, а в голове еще долго всплывают непривычные нам незнакомые слова, услышанные от старого ненца: кисы, малица, хорей, нюка, аргиш… Здесь всё по-иному, здесь все, казалось бы, самые простые вещи приобретают совершенно другой смысл…
В ТУНДРЕ ПУРГА, А В ЧУМЕ ТЕПЛО
День за днем мы рыбачим в разных местах, уезжая всё дальше и дальше от чума в разных направлениях. Рыбалка везде трудовая – а ну-ка, посверли метровый лед! А ведь если не клюет после 20 минут на одной лунке, приходится искать рыбу, вновь и вновь вращая ледобур, в конце уже по самую рукоять, на коленях, из последних сил.
Очередной день пурга, ветер жуткий – лечь на него можно, если руки расставить, видимость – ноль. Приезжаем – чум изрядно потрепало, несколько шестов валяется рядом, нюка ослабла (нюка это четыре-пять одеял из оленьих шкур, которыми укрыт чум, как правило, шьются из 25 – 40 шкур). Быстро приводим всё в порядок – мороз не дает расслабиться. Дальше всё уже отлажено: генератор, дрова, печь… Всё, уже тепло. Можно раздеться и отдохнуть. Сегодня Сергей угощает нас деликатесами: малосольной нельмой, строганиной, вареной олениной и горячим супом из нее же. Вкуснятина – за уши не оттащишь… Все причмокивают, по кругу идет разведенный водой из реки спирт… За стенами чума бушует полярная метель, а здесь тепло. Опять рыбацкие байки, истории из жизни. Все смеются. У всех на душе тепло…
Сегодня еще баня в Ямбуре. Друг Сергея Володя любезно согласился нам предоставить ее на вечер. Всем не терпится помыться, попарить косточки, поскоблить себя мочалкой. Ныряем в снег… Ах, спасибо вам, ребята, за такую баньку! Хо-ро-шо-ооо!
СТОЙБИЩЕ: ПРОБУЕМ ВСЁ!
В последний день нам удается побывать на стойбище оленеводов. Две семьи, два чума. Женщины, дети. Встречает нас глава семьи Михаил. На пригорке пасется стадо оленей – 500 голов. Кругом нарты с необходимым скарбом. Оленьи упряжки с нартами – это нас покатать. Красавец олень склоняет голову, делаю снимок. Восхищен его красотой. Где я их еще увижу в дикой природе? Говорят, ненцы и ханты – дети оленей. Никуда им без них. Это и одежда, и пища, и утварь, и многое другое.
У чума глыбы льда – это Миша привез с озера. Пешней надолбил. Так они добывают зимой воду. Снега-то не натопишься. Нас приглашают в чум на праздничный обед. Накрыт стол: и строганина из рыбы, и сырая оленина – всё, как полагается. За столом ухаживают женщины. Обе в нарядных национальных костюмах. Хозяин чума – по другую сторону печки, наблюдает за нами. Девушки смеются – непривычно им нас видеть, мы для них как дикари. Горячий бульон и затем чай с настоящей тундровой брусникой на сахаре. Каждая ягода маленькая, но сила, которую она вобрала в себя за короткое полярное лето, огромна. Чувствую, как разливается она по мне. И понимаю, что не болеют тут так часто, как мы, в своем Подмосковье, а если и болеют, силой и богатствами тундры лечатся.
Пробуем всё, что можно попробовать. Времени у нас немного. Путь обратно долгий. Сюда на снегоходах три часа ехали по голой тундре. Володя и Сергей поторапливают. Володя говорит, может пурга начаться. Знают они всё точнее любого гидрометцентра. Знания эти из поколения в поколение передаются. Катаемся на нартах, объезжаем стадо, фотографируем. Я пробую кидать тынзян (аркан по-нашему) – неожиданно получается. Сначала мне его укладывает Миша, затем уже я сам. Сколько кидаю, всегда удается вытянуть тынзян во всю длину, а это более 25 м, и каждый раз заарканиваю оленя. Миша удивляется, друзья смеются, что у меня еще один профессиональный праздник появился – День оленевода.
МОЖЕТ, ЕЩЁ ВЕРНУСЬ...
Спустя два дня сижу в теплой квартире на мягком диване. На кухне на газу кипит чайник. Дети моются в горячей ванной. Полный холодильник еды. Передо мной на стене карта России. Я смотрю на то место, где как бы глубоким кривым разрезом в материк врезается Обская губа. Читаю надпись: полуостров Ямал. И не могу поверить, что два дня назад я был там – на краю земли, где в минус 25 в чуме оленевода на печке в котле растапливается лед, для того чтобы попить чай и сварить что-то горячее на ужин. Где по тундре свободно гуляют северные олени, летают белые, как снег, куропатки, бегают пушистые песцы, а в реках обитают огромные щуки, нельмы, муксуны. Где живет свободный северный народ, «малочисленные народы Севера», как их принято сейчас называть, сильные, трудолюбивые люди, задача которых выжить в этих условиях, вырастить своих детей и научить их всему, что познали они сами и чему выучились от дедов своих.
Сижу и думаю: может, я туда еще вернусь, ведь где-то там еще плавает не пойманная мной щука на 15 килограммов – мой главный ямальский трофей. А пока главный трофей – те ощущения, которые я испытал на далекой, холодной, заснеженной, но такой манящей и полной романтики земле.
Илья МУРОМЦЕВ, Москва
08.04.2013